А у нас 100 лет есть джаз

В этом году российское джазовое сообщество отмечает 100-летие джаза в России. 1 октября 1922 года в Москве состоялся первый джазовый концерт, где поэт, музыкант, переводчик и балетмейстер Валентин Парнах в Доме Музыки познакомил москвичей с эксцентрической и авангардной  игрой своего оркестра. Именитый джазовый пианист и композитор Андрей КОНДАКОВ рассказал «Аргументам недели» о предстоящем VIII Международном музыкальном фестивале «Бродский DRIVE», художественным руководителем которого он является.

— Что для вас значит эта дата, какие новые тенденции в развитии джазовой музыки в нашей стране на ваш взгляд интересны?

— Удивительно, но все годы, что я занимаюсь джазом, я никогда не задумывался о таких грандиозных датах. Но факт есть факт и это хороший повод для того, чтобы осмыслить все, что происходит в мире джаза в нашей стране, оценить влияние джаза вообще на нашу жизнь. В довоенные годы джаз, в каком виде он существовал тогда в нашей стране, являл собой нечто отдаленное от американского образца. Популярные тогда оркестры Утесова, Варламова, Скомаровского исполняли в каком- то смысле околоджазовую музыку. Мне запомнился наш старый фильм про шпионов «Ошибка инженера Кочина» 1939 года, где неожиданно для меня фоном звучала джазовая композиция, похожая на музыку оркестра Бенни Гудмана, и это было так органично. Только в начале 60-х годов джаз овладел умами нашей советской молодежи, возможно благодаря фестивалям, в том числе Фестивалю молодежи и студентов в Москве – появился мощный приток информации. Оживление произошло и в других городах – все это вместе подготовило базу для открытия джазовых отделений в музыкальных училищах, что и случилось в 1974 году. Насколько я помню, открылось порядка 20 отделений по стране, где профессионально преподавался джаз. На сегодняшний день джазу обучают и в высших музыкальных учебных заведениях. Выстроена целая система, которая отталкивается от опыта лучших американских и европейских образцов. Безусловным достижением, конечно же, является тот факт, что джаз шагнул на филармоническую сцену и существуют профессиональные джазовые клубы по всей стране. А это значит, что есть места, где джаз живет, создана среда для его развития и он признается наравне с академической музыкой и другими видами искусств.

— Чем интересна программа фестиваля «Бродский DRIVE» в 2022 году?

— Мы постарались в этом году сделать программу максимально разностильной, сохраняя приоритет в сторону современной импровизационной музыки. Очень приятно, что выступит Давид Голощекин совместно с проектом в стиле «мейнстрим» московского барабанщика Дмитрия Сабурова и американского саксофониста Армира Ли. Зажигательную программу Philoritmica представит кубинский перкуссионист Йоель Гонсалес со своими кубинскими коллегами. Приедет яркий французский импровизатор и пианист Siegfried Debrebant, Зиг – интереснейшая фигура парижского андеграунда, режиссер, путешественник, фотограф. Он выступит с резидентом нашего фестиваля Владимиром Волковым. Слава Гайворонский, без которого мы не мыслим наш фестиваль, представит свой проект с петербургскими музыкантами и поэзией Бродского. Будет блюз от афроамериканской вокалистки Элизабет Аллаи, а я сыграю программу в стиле «фьюжн». Молодой талантливый пианист, участник шоу Большой джаз 2022 Миша Марышев представит свой ансамбль.  Давно мечтали пригласить Сергея Старостина – уникального музыканта, носителя русского фольклора, автора программ на канале Культура. К счастью, он, вместе с потрясающим валторнистом Аркадием Шилклопером и контрабасистом Владимиром Волковым нашел место в своем расписании, чтобы приехать к нам. Прогрессивный тромбонист Антон Боярских, экспериментирующий с музыкальной формой, представит новую программу своего Dizzy Dutch Duck. Будет интересно! В первый день на сцене появится Владимир Борисович Фейертаг.

— Сочетание джаза и поэзии – интересная комбинация. Джазовый фестиваль носит имя Иосифа Бродского. Есть ли в планах расширение поэтической составляющей в фестивальной программе, возможно ли присоединение других видов искусств, например, изобразительного или танца?

— Каждый год мы стараемся представить проект, так или иначе связанный с поэзией. Валентин Парнах, основоположник джаза в России, тоже был поэтом и переводчиком. В прошлом году я подготовил программу со стихами моего любимого поэта Арсения Тарковского. В планах поработать с поэзией Бальмонта. Это могло бы уложиться в конкретную программу. Если говорить о сочетании поэзии и джаза, о влиянии поэзии на музыкантов, то лично для меня большую роль сыграл мой преподаватель по классу композиции в Консерватории, Эдуард Патлаенко, который очень любил поэзию и подарил мне свой сборник, включающий двустишья поэтов самых разных эпох и стран. Вячеслав Гайворонский мог бы подготовить программу со стихами московского поэта Андрея Таврова, который является его ближайшим другом. Активно работает в этом направлении московский саксофонист Алексей Круглов. Что касается других форм искусств, таких, как танец, то существуют популярные джазовые проекты с танцовщиками, которые с успехом проходят на мировых фестивалях. В этом поле интересны эксперименты барабанщика Саши Машина, а также Владимира Волкова с танцовщицей Алиной Михайловой.  Видеоарт, как элемент концертной программы, мне также представляется уместным применительно к нашему фестивалю, равно как и рисунки на песке, рождающиеся непосредственно во время концерта. Вместе с нашим другом, художником Геннадием Зубковым, мы мечтали осуществить своеобразное «озвучание картин», когда выставленные работы задают тему для музицирования здесь и сейчас. В этой связи вспоминается опыт виртуозного пианиста Леонида Чижика примерно в 1980-е годы в Пушкинском музее в Москве, когда он импровизировал, глядя на работы Матисса из серии «Джаз». Реакция у публики была очень хорошая на этот эксперимент. Так или иначе, джаз соприкасается с изобразительным искусством. В стенах петербургского джаз-клуба JFC в течение года проводятся выставки, куратором которых выступает художник и дизайнер Дмитрий Шарапов. Надеюсь, из этого соприкосновения впоследствии могло бы получиться что-то интересное.

— Как Вы считаете, насколько высок интерес к джазу со стороны российских журналистов и что вы думаете о джазовой журналистике в нашей стране, экспертах в этой области?

— Не так много журналистов в нашей стране, знающих предмет досконально, то есть по-настоящему влюбленных в джаз, таких как Владимир Борисович Фейертаг, Кирилл Мошков, Дмитрий Ухов, Михаил Митропольский. Но все же, в некоторых городах России, с более или менее налаженной джазовой жизнью, есть журналисты, профессионалы, которые так или иначе связаны с фестивальным движением, такие как, например, Наталья Риккер из Челябинска, Светлана Кукина из Нижнего Новгорода и другие. Безусловно, вызывают уважение те журналисты, которые перед интервью с музыкантами стараются погрузиться глубоко в темы предстоящего разговора. С большим уважением всегда относился к телерепортажам Алексея Олиферука. На телевидении, на мой взгляд, не хватает таких программ, какие были в свое время у Дмитрия Диброва — «Апология», «Антропология». Я всегда с удовольствием смотрю программу Ирины Никитиной «Энигма» на телеканале Культура. Ее интервью с деятелями из мира классической музыки и мира джаза необычайно интересны. Я никогда не жду от журналистов погружения в джазовый мир, это зависит от каждого человека в отдельности. Очень много всего интересного происходит вокруг в мире помимо джаза. Тем не менее, всегда приятно, когда этот интерес есть.  Хорошо, когда все в балансе – интерес публики и журналистов. Полагаю, что если среди населения нашей страны есть  5 процентов поклонников джазовой музыки, то этого вполне достаточно, чтобы в больших городах собирать залы. Фестивали обычно вызывают бОльший интерес у прессы и публики, потому что, как правило, это не только музыка, но и атмосфера, антураж, общение и желание испытать особенные эмоции единения.

Источник: argumenti.ru