Как бороться с морскими боевыми роботами

После разгрома украинских стратегических подвижных резервов, тех самых новых бригад, подготовленных для контрнаступа, у Зеленского остаётся мало вариантов нанесения ударов. Один из них – безэкипажные катера, как надводные, так и полупогружные. Их называют морскими дронами, хотя это куда более ёмкое понятие, включающее в себя прежде всего АНПА – автономные необитаемые подводные аппараты.

Печальные перспективы Киева

На фронтах СВО кардинальных изменений нет. Про «контрнаступ» ВСУ даже киевские пропагандисты стараются не вспоминать. «Героическая высадка» кучки пехоты без техники и поддержки в болотах в районе Крынок на левом берегу Днепра – тоже не тянет на «перемогу». Каждый день солдат ВСУ там просто вкапывают в землю артиллерией, танками, фугасными и кассетными авиабомбами. Развить хоть какое-то наступление с этого «плацдарма» невозможно – там нельзя накопить силы и усилить техникой и артиллерией. Даже снабжать и ротировать пехоту – проблема. Те же резиновые лодки и моторки выбивают постоянно, их просто не напасёшься. Это пятачок для бойни. Перспектив куда-то продвинуться хоть на несколько километров у ВСУ нет.

А вот ВС РФ активно поджимают и давят противника. Причём даже в районах бывшего контрнаступа на Запорожском и Южнодонецком направлениях. Делается это постепенно, но достаточно споро и без больших потерь. Отбиваются те участки полосы обеспечения, которые удалось захватить ВСУ.

А в районе Авдеевки сложился полукотёл, в котором варятся и перемалываются перебрасываемые туда резервы ВСУ по многократно отработанной схеме. По ним бьют артиллерией и авиацией ещё в районах сосредоточения. В результате дорога в Авдеевку превращена в очередную «дорогу смерти», с десятками сгоревших единиц техники по обочинам. Скоро этот населённый пункт или будет оставлен ВСУ, или станет очередным «котлом».

Морские боевые роботы

В нашей стране тоже имеются морские боевые роботы. Например, «Клавесин-2Р‑ПМ» весом 4 тонны, работающий на глубинах до 6 км, и «Витязь», погружавшийся в Марианскую впадину. Есть ещё и СПА – самоходные подводные аппараты. Это всем известная суперторпеда «Посейдон» с ядерным реактором и мощными термоядерными зарядами и прочими нагрузками. Плюс – боевой аппарат «Цефалопод» – безэкипажная мини-субмарина, вооружённая разными торпедами, минами и малыми АНПА, предназначенная для прикрытия субмарин, кораблей и соединений кораблей, а также баз. Эти аппараты уже реально существуют, проходят испытания или приняты на вооружение.

Но наш рассказ не о подводных аппаратах, хотя Украина и заявляет, что такие создаёт. И даже демонстрирует кадры испытания неких торпедообразных аппаратов. Да только они полупогружные – над водой у них торчит мачта с приёмными антеннами спутниковой связи и навигации. Но в этом проекте пока 98% пиара и 2% реального дела.

Нет ничего нового под солнцем

Нельзя сказать, что это нечто доселе не применялось. Первые идеи создать устройства, при помощи которых можно атаковать находящиеся вдали неприятельские корабли, приходили ещё русским морякам в осаждённом Порт-Артуре. Но тогда реализовать их не смогли. Однако уже в 1906 г. немец Вильгельм фон Сименс создал первый проект, а затем и прототип радиоуправляемого катера-торпеды. Он называл его «брандером» – так в старину звали суда, начинённые порохом и горючими материалами, которыми атаковали парусные эскадры в портах и на стоянках, где они наиболее уязвимы. Тут можно вспомнить победу русского флота при Чесме, где брандеры и отличились.

Но у Сименса не заладилось с радиоуправлением, и он придумал схему управления по проводу. Такие катера в Первую мировую войну назывались FL и использовались против британского флота. Их запускали и наводили с берега по кабелю или радио. Их применение было не особо эффективным, хотя успехи и были.

Развивалась эта технология во Вторую мировую. А после неё существовали безэкипажные катера-тральщики. Например, западногерманская система «Тройка» (так и звали Troyka) из 3 таких катеров и корабля управления. Применяются безэкипажные катера (БЭК) для траления и сейчас. Есть они и в нашем флоте, например, катер-тральщик «Искатель» для новейших морских тральщиков-искателей типа «Александрит». Есть и патрульные, поисковые и боевые безэкипажные катера «Сканда» и «Визир». Последний, кстати, с гибридным двигателем. Используют такие катера-роботы с вооружением и на Днепре для патрулирования. Что до взрывающихся БЭКов, то ещё в 2017 г. таким йеменские хуситы нанесли тяжёлые повреждения саудовскому фрегату «Аль-Медина».

В море корабль атаковать очень сложно

Оставшиеся без флота и моря ВСУ ухватились за идею взрывающихся БЭКов, как для диверсий вроде ударов по Крымскому мосту, так и по кораблям в море и в базах. В море, однако, практически все атаки легко отбивались нашими кораблями, даже плохо вооружёнными, вроде новенького среднего разведывательного корабля (СРЗК) «Иван Хурс». У него весь «арсенал» – это пара 14, 5-мм пулемётов и пулемёты 7, 62‑мм на турелях.

Во-первых, в море корабль на ходу, и его не так просто перехватить и догнать. На нём работает вахта, бдят сигнальщики, операторы и стрелки на боевых постах, работают РЛС, оптико-электронные и тепловизионные и гидроакустические средства обнаружения. Оружие приведено в боеготовое состояние, корабль готов к бою. БЭКи, особенно маленькие, обнаружить и услышать не так уж просто, но даже у достаточно слабо оснащённых кораблей это получается, и атака отражается.

А катера эти не так и малы. Некоторые изготавливаются на основе обычных или крупных гидроциклов. Другие – на базе моторок и примерно в таких размерах. Меньшего размера есть, но они просто не дойдут от Одессы или Николаева до Севастополя. Да и заряд у них меньше. Катера на ходу заметны, имеют приличный пенный след, бурун, брони никакой нет, сделаны на живую нитку, лишь бы дошло. Одна-две пули – и фейерверк, не говоря уж о шестиствольных 30-мм морских зенитных «шинковках» АК-306, АК-630 и прочих. Эти посылают целое поле снарядов каждую секунду и попадают практически сразу. В целом такие катера расстреливаются на дистанциях от 3 км и до 300 м – как повезёт.

В базе корабли уязвимы

Иное дело – база, где и хода нет, и оружие отключено, и средства локации, и вахты сокращённые. Хуже всего – якорная стоянка где-то в укромном уголке моря. В базе корабль хоть охраняется силами охраны водного района, рейда и базы.

Как охранять вход в базу или объекты вроде Крымского моста? Прежде всего непрерывным ведением гидроакустического, тепло- и телевизионного, визуального и радиолокационного наблюдения за обстановкой. Патрулированием входа на рейд и подходов к нему, как катерами, патрульными БЭКами, так и боевыми кораблями. Но кораблям и катерам самим нужно смотреть в оба, чтобы не подвергнуться атаке. Сам вход на внешний рейд защитить нельзя, на внутренний – можно, перекрыв вход или входы в гавань боносетевым заграждением. При этом надо признать, его требуется организовать с умом. Взрывающиеся катера умели преодолевать боны ещё в Первую мировую войну, перепрыгивая или переползая, а сети и цепи – резали. Перепрыгивают и нынешние дроны-камикадзе, именно так случилось с Крымским мостом. Требуется заграждение, имеющее достаточно прочную сеть, торчащую из воды так, чтобы нельзя было перескочить. При этом опускающуюся в воду, чтобы полупогружной катер не смог поднырнуть. Такие сейчас уже есть.

Также хорошим средством борьбы является РЭБ, а средством обнаружения – радиоразведка. Обнаружить канал управления дроном можно часто куда раньше, чем услышать или обнаружить его РЛС или иными средствами. А обнаружив – подавить. Так же эффективно подавление спутниковой навигации или подмена координат.

Авиация как универсальное средство

Одним из самых эффективных средств борьбы является морская авиация. Прежде всего это патрулирование морских просторов боевыми самолётами и БПЛА, как разведывательными, так и ударными на дальних и ближних подступах и на вероятных маршрутах движения БЭКов. Боевые самолёты типа Су-30СМ показали себя весьма эффективным средством обнаружения катеров с диверсантами в море.

На ближних подступах патрулированием занимаются вертолёты. Как боевые Ми‑28Н и Ми-35М, так и транспортно-десантные Ми-8АМТШ/АМТШ-В. Очень эффективным оказалось применение транспортно-боевых палубных Ка-29. Штатным вооружением этого вертолёта является встроенный четырёхствольный 7, 62-мм пулемёт ГШГ/ГШГ-М с огромной скорострельностью, позволяющей сразу накрыть цель. Для обеспечения патрулирования сформированы даже специальные вертолётные отряды, нацеленные на борьбу с морскими целями.

Дельфины на страже

Способны помочь в борьбе с диверсионной деятельностью и наши АНПА, и даже… боевые дельфины флота. Они на Черноморском флоте и в Средиземноморской оперативной эскадре используются для различных задач. В частности, для обнаружения мин и различных предметов в воде и на дне, для обнаружения и обезвреживания диверсантов. Не исключено, что и подводных дронов. Дельфин способен обнаружить любой небольшой предмет, да и уйти от дельфина невозможно – из живых существ быстрее него в воде только меч-рыба. А из созданий человека – только «Посейдон», «Шквал» и прочие подводные ракеты и некоторые торпеды.

Западные СМИ сообщали о том, что на спутниковых снимках видно, что дельфиньи загончики, ранее используемые флотом в Севастополе и Новороссийске, а также в Тартусе, появились в портах на западе Крыма. Как раз ближе к тем местам, через которые проходят маршруты БЭКов противника. Может, в том, что про атаки этими аппаратами давно не слышно, и дельфинья заслуга есть?

Источник: argumenti.ru