Музыкант Илья Чёрт: Мои близкие в Мариуполе подтвердили всё то, что говорят мне наши бойцы

Питерский «Пилот» во главе с Ильёй ЧЁРТОМ – одна из главных групп второй волны русского рока, волны девяностых. За этой волной закрепился статус «младших товарищей», а между тем в текущем году «Пилоту» стукнуло четверть века и вдвое больше стукнет самому Илье. Недавно он оказался на слуху даже у тех, кто не знаком с его песнями: речь идёт о выступлении «Пилота» на концертном марафоне «Za Россию» в поддержку спецоперации, результатом чего стал скандал – группу громко покинули двое музыкантов.

Хлеб с маслом

– Илья, твоё решение выступить на этом музыкально-патриотическом марафоне – скорее общественно-политическое или коммерческое? Можешь сравнить гонорар за это выступление с гонораром за обычный концерт «Пилота»?

– Во-первых, гонорар сопоставимый. А во-вторых, это моё личное решение. Не общественно-политическое и уж тем более не коммерческое, а личное. Я владелец, хозяин и командир группы «Пилот». Люди, работающие в группе, должны выполнять работу, которую им поручает начальник. Имело место грубое нарушение субординации – саботаж в работе коллектива. Я совершенно спокойно отнёсся к уходу этих людей из группы, потому что и сам бы их выгнал. У меня в группе нет демократии – я здесь капитан. Мои приказы исполняются, а не обсуждаются. За мной последнее слово, как за хозяином любой компании любого профиля.

– Русский рок обычно противопоставляет себя попсе и прочему бизнесу, а ты сейчас сравнил свою группу с коммерческой компанией.

– Это даёт мне деньги. Я профессионал, а не любитель. Музыка приносит хлеб с маслом в мою семью, кормит моих детей.

– Насчёт «хлеба с маслом» всё понятно, я потому и спросил тебя про коммерческую мотивацию касаемо твоего выступления под буквой Z.

– Ещё раз: это моя позиция. Россия воюет с нацизмом. Не с украинцами, а с нацизмом. У меня там куча родни и друзей – в Мариуполе, в Киеве, в Одессе. Я люблю Украину и украинцев. Прекрасная самобытная культура, прекрасные музыканты. Украинскую кухню вообще считаю лучшей в мире (объездил полмира и знаю, о чём говорю). Разумеется, я не за войну, а против неё – и именно поэтому я против нацизма. Мои близкие в Мариуполе подтвердили всё то, что говорят мне наши бойцы (я на связи с некоторыми из тех, кто на передовой). Всю информацию получаю только из первых уст – больше четверти века не смотрю телевизор, не слушаю радио и не читаю газет.

Педикюр зубами

– Был ли ты готов к тому, что на тебя польётся грязь?

– Плевать. Грязь полилась бы в любом случае – был бы я против спецоперации или вообще промолчал бы. Есть придурки, которые любят лить грязь на других, вот и всё.

– Пытался ли ты оценить, какую часть аудитории потерял?

– Не потерял, а приобрёл. На одного ушедшего – десять пришедших.

– Апостолы говорили, что, если удалось достучаться хотя бы до одного, – значит, всё не зря. Потеря даже одного слушателя (а ты потерял гораздо больше одного) заслуживает рефлексии.

– Мне всё равно. Если кто-то отвернулся – значит, мы всегда были чужими. Иисус говорил об одном, а миллионы людей решили, что Он говорил о другом. Раз Иисусу не удалось, куда уж мне-то? (Смеётся.) Мы с этими слушателями не были единомышленниками, им просто нравились мои песни, только и всего. И я ничего им не должен. Если человек думает, что я пишу песни для него, то он ошибается. Я пишу для себя – и для Бога. Я даю людям возможность подсмотреть в замочную скважину, подслушать мой разговор с Богом. Кому-то мои песни нравятся, это замечательно. И что дальше? Я этим людям педикюр зубами должен делать?

– Иногда тебя трудно понять правильно. Думаю, у отпавших фанатов любимая песня «Пилота» – это «Неродина», написанная Н. Кокуриным. «Неродная отчизна, неродная земля… Вавилонские реки, чуждые планы… Рабские силы на передовых… Египет, Израиль, Россия, Америка… Извечная неродина, неродина, неродина…»

– Серёжа, ты понимаешь, о чём песня?

– По-моему, это песня от лица космополита. Который не может обрести родину ни в России, ни в Америке, ни в Израиле.

– Автор песни – православный батюшка. Она о том, что истинная родина – это Царствие Небесное. Если, конечно, ты живёшь под Богом.

– А как быть со строчкой про «рабские силы на передовой»?

– Бывает так, что людям приходится воевать за чуждые им интересы. К нынешней ситуации это не относится. И уж тем более не относится к ней слово «рабские», потому что воюют добровольцы, контрактники. Срочники в боевых действиях не участвуют.

Сказал бы и Шевчуку

– Про чужих тебе людей ты высказался исчерпывающе. Спрошу про нечужого – про Юрия Шевчука. На заре группы «Пилот» он поспособствовал вашей популярности, а ещё снялся в вашем прошлогоднем клипе.

– То, что Юра выступил против спецоперации, ни на йоту не изменило моего прекрасного отношения к нему. Точно так же я не перестал слушать группу «Машина времени», которая мне жутко нравится. Считаю, человек имеет право на свою точку зрения. Я, противник демократии, в действительности больший демократ, чем те митингующие, которые орут про демократию на площадях. И вообще – так ли важно, кто какого мнения? Тебя же не волнует, что думает дядя Вася из соседнего подъезда. А музыканты что, не люди, что ли? Они такие же люди, как и все. Просто они знамениты – отсюда и внимание к их позиции.

– Теперь про другого знаменитого – писателя Захара Прилепина, одного из заметных идеологов спецоперации. Несколько лет назад он пробовался в рэпе и записал вместе с Ричем и Хаски песню «Пора валить». Рефрен такой: «Пора валить тех, кто говорит «пора валить»!» Иными словами – пора расправиться с теми, кто говорит о необходимости отъезда из России. Ты охарактеризовал эту песню как античеловеческую.

– Да, помню ту ситуацию. Этот клип был показан в эфире федерального телеканала. Мне показалось странным, что наше телевидение транслирует призыв к убийствам. Абсолютно экстремистский материал, неприкрытая реклама фашизма.

– Как же так получилось, что теперь Прилепин оказался тебе идейно ближе, чем Шевчук?

– Такое происходит всю жизнь – сплошь и рядом. Люди, с которыми ты был в разногласиях, вдруг оказываются на одной стороне с тобой, потому что у вас появляется общий враг, который вас сближает на какое-то время.

– Общий враг – это ведь не Шевчук?

– Нет, конечно. Киевский нацистский режим. В чём-то Захар, на мой взгляд, перегибает палку. Говоря это, я догадываюсь, что ему наверняка наплевать на мою точку зрения. И я его прекрасно понимаю, потому что мне тоже наплевать на его мнение обо мне. Мы взрослые мужики, в конце концов. Если кто-то говорит: «Илья, ты не прав», я отвечаю: «Пошёл ты в задницу. Ты мне не отец, не духовный наставник, не жена».

– Ответил бы ты так Шевчуку и Макаревичу?

– Конечно, ответил бы. Захару же ответил.

Бей первым

– В новом альбоме ты поёшь: «Могу кусить, но первым я не нападаю». Твой земляк Владимир Путин высказался несколько по-другому: «Ещё 50 лет назад ленинградская улица научила меня одному правилу: если драка неизбежна, бить надо первым».

– Молодец! Правильно говорит! Я тоже рос в питерском гопническом дворе, в Ульянке. Прожил там почти 20 лет. Если драка неизбежна, бей первым – это правило было для всех нас прописано кровью – кровью от выбитых зубов. Золотое, незыблемое правило. Тебе это скажет любой тренер по боевым искусствам.

– Тренеры ещё любят говорить, что лучший бой тот, которого удалось избежать. Но в случае с Украиной избежать боя было, пожалуй, невозможно.

– Да, невозможно. Царь решил, что бой неизбежен, и ему виднее, чем мне, например. У него гораздо больше информации по этому поводу. Я доверяю его опыту политика – доверяю капитану корабля, на котором плыву. Советую людям не совать нос в то, в чём они не разбираются, и доверить профессионалам делать своё дело. Ты ведь не советуешь кардиохирургу, как ему тебя оперировать, – почему же люди решили, что могут советовать политикам, как управлять страной?

Да и не Россия начала агрессию. Что кричали тысячи людей на площадях в украинских городах? «Москаляку – на гиляку». Знаю это опять-таки не из СМИ, а от местных очевидцев. Ты можешь представить, чтобы тысячи людей в России кричали такое про украинцев или ещё про кого-то? Я не могу. А главное, правительство Украины не только не разгоняло эти сборища, но и поддержало их. Страну захватили нацисты. Или подкупили. Не знаю, как именно они взяли страну, но власть на их стороне. И это государство, откровенно нацистское, с лозунгами про «убивай москалей» – стремится в НАТО, то есть в стан наших прямых врагов. Как думаешь, во что бы это вылилось?

– Даже думать боюсь.

– Вот и всё.

Расстегнув ширинку

– Ещё из нового альбома: «Мы спокойно развернёмся в сторону заката и, расстегнув ширинку, выразим протест». В сторону заката – это в сторону Запада?

– Верно. Западная цивилизация деградирует. Скатывается в преисподнюю, если можно так выразиться. Падают морально-нравственные устои, люди поклонились деньгам и превращаются в животных. Я бы сказал так: сейчас идёт противостояние Бога и денег. И, грубо говоря, Восток более олицетворяет божественные принципы – речь не только о России, но и, например, об исламских странах. Откуда взялась афганская война, в которой участвовал СССР? Афганистан не захотел пускать к себе западную цивилизацию с её гнилыми устоями. Запад пытался заставить их жить иначе, а они воспротивились, и, хотя их методы были ужасны, мотивация мне понятна. Сегодня противостояние Востока и Запада – это противостояние божественных принципов и золотого тельца. Противостояние света и тьмы, самое настоящее.

– И ещё строчка: «С нами Бог – и, стало быть, не ссы, не пропадёшь». Это про то, что «в окопах не бывает атеистов»?

– Без Бога, конечно, не победить, но строчка всё-таки о другом: если у тебя чистая совесть, то ни к чему дёргаться и ёрзать хвостиком. Говорят: «Почему вы боретесь с нацизмом на территории другого государства?» А что мы делали в 1944–1945 годах? Следуя этой логике, не нужно было освобождать Европу от нацистов, нужно было выгнать их с территории СССР и ждать, когда они залижут раны и снова нападут на нас.

Принципы света не продаются. Мы не торгуемся. У нас нет выбора, у нас один-единственный путь, и мы будем по нему идти – ни вправо, ни влево. Мы не демократы, у нас есть командир, и мы следуем его приказам – без обсуждений. Это называется «доверие» – от слова «вера». Верность, преданность.

– Положительные стороны командной системы, особенно в военное время, очевидны. Но важно, чтобы система не рассыпалась, когда командира страны не станет.

– Серёжа, я не гадалка, я не настолько прозорлив. Я не умею гадать на кофейной гуще. Доживём – увидим. Все эти разговоры о политике – пустая трепотня. Я жил при трёх флагах – СССР, СНГ и РФ. Командиров у меня перед глазами прошло много, а внутри меня ничего не изменилось. Моя задача – хорошо делать своё дело. Это моя зона ответственности, моё боевое дежурство. А командиры… Они меняются – Россия остаётся.

Источник: argumenti.ru