Ксения Пенькова: «У каждого ребенка должно быть детство и загаданные подарки под елкой»

«Никакие богатства в мире не заставят меня прекратить заниматься благотворительностью». Кому-то эти слова Ксении Пеньковой, президента Воронежской областной благотворительной организации «Общие дети», покажутся весьма пафосными. Но люди, которые каждый день сталкиваются с бедами детей, знают, что на самом-то деле бросить заниматься подобными направлениями невозможно. Даже если ты невероятно устал, внутри все равно что-то тебя все время подталкивает, такой внутренний моторчик, который постоянно напоминает, что им – твоим подопечным – не обойтись без твоей помощи.

Сегодня деятельность организации направлена в несколько очень непростых направлений: обеспечение малышей в палатах отказников в больницах Воронежа всем необходимым, в том числе и оплата нянь (проект «Выжить без мамы»), проект-поддержка кризисным семьям и мамам, оказавшимся в сложной жизненной ситуации. А также помощь домам-интернатам Воронежа и области, где находятся дети-сироты и дети, оказавшиеся без попечения родителей. Что касается сегодняшней повестки – добавилась помощь и поддержка прибывших из ЛНР и ДНР. О задачах организации мы поговорили с Ксенией Пеньковой.

– Как вы считаете, Ксения Юрьевна, почему проект «Выжить без мамы» уже много лет настолько актуален?

– Потому что у каждого маленького ребенка есть базовые потребности в уходе. Быть накормленным, одетым, обутым и под чьим-то присмотром. Чуть ли не еще более важно перед сном слышать голос, который будет читать сказку или просто разговаривать. К сожалению, эти потребности в палатах отказников никто, кроме другого человека, заменить не может. А чтобы появился, такой человек, именно для этих брошенных деток, нужны ресурсы, которые мы и привлекаем вот уже несколько лет подряд. Поэтому сегодня все детки в палатах отказников потихонечку учатся есть кашу ложкой и натягивать на ножки колготки.

– А как сами няни адаптируются в проекте?

– До нынешнего года у нас была нянечка, которая работала целых семь лет подряд. Она была с самого начала проекта и прошла все круги ада: общение как с детьми, так и с персоналом, поскольку это тоже очень сложно. Остальные няни работают в среднем два-три года. В основном они уходили из-за сильной эмоциональной напряженности, а также из-за непростых отношений с больничным персоналом, которые считали, что эту зарплату, пусть и небольшую, можно отдать медсестрам или больничным няням. Или вообще разделить на все отделение… Мы все умеем считать чужие деньги, порой не задумываясь о бремени труда, за которое человек их получает. Отделение, мягко скажем, очень любит «выживать» наших нянечек. Не каждый человек, как показала практика, может выдерживать это давление.

Сейчас проект шагнул вперед по отношению к няням. С января месяца у нас будет запускаться курс для них, включающий в себя индивидуальную консультацию психолога и групповые работы.

– Как вы думаете, проект «Выжить без мамы» когда-нибудь может прекратить свое существование?

– Эта программа занимает около 60 процентов всей нашей работы. Очень много энергии, самые крупные финансовые сборы и затраты сил по акциям идут на отказников. Мы мечтаем, чтобы проект был завершен. Для этого от Московской думы был выдвинут законопроект, при котором, если его примут, дети-отказники смогут миновать больницы и сразу распределяться в бюджетные учреждения. Несмотря на все визы самых высокопоставленных чинов, на сегодняшний день, увы, этот законопроект «висит». А мы смело можем сделать вывод, что это никому не выгодно.

– Вот такого рода программы – это реальная помощь?

– Да, потому что я много раз видела, как программа по независящим от нас причинам (например, из-за карантина) не работала, и дети были представлены сами себе. Иногда мы перегибаем палку как мамы, которые ребенку вместо одной шоколадки покупают пять, и считают, что это во благо. Но мы преследуем всего лишь одну цель – чтобы в больничных учреждениях были довольны все. Но лично нам хотелось бы большего, именно поэтому команда волонтеров вместе с командой юристов работает над тем, чтобы, обойдя юридические препоны, о которых я говорила, создать некое социальное отделение, где дети будут все вместе, а не разбросаны по пяти больницам.

– Из проекта «Выжить без мамы» напрямую вытекает другое не менее важное направление – поездки в дома-интернаты. Расскажите о тех программах, которые сейчас успешно существуют и развиваются.

– Проект «Социальный экзамен», который помогает детям и дает узнать чуть больше информации, чем от преподавателей интерната. Мы обучаем детей социально-бытовым навыкам, то есть банально готовке, уборке, общению, в том числе со сверстниками. В общем-то, делимся с ними общей жизненной информацией, в надежде, что они ее примут.

Также организовываем развлекательные поездки в интернаты и развлекательные поездки из интернатов к нам в Воронеж. Это все делается для того, чтобы дети, выйдя из государственных учреждений, не удивлялись каким-либо обыденным вещам, которые ранее не были им доступны, чтобы расширить их кругозор, показать кинотеатры и парки.

Есть экологические проекты, такие как «Крышка-малышка», который вот уже не первый год поддерживают и дома-интернаты, и школы, и детские сады. Дети путем сбора самых обычных пластиковых крышек помогают решить и экологическую задачу, и помочь тем, кто остро нуждается в поддержке. На будущий год мы планируем в рамках этого проекта проводить и эко-уроки.

Также у нас есть психологическая поддержка детей. Приезжает психолог и работает с ребенком, который хотел получить психологическую анонимную помощь. Наша задача – обеспечить работу со специалистом не из интерната, потому что своим социальным педагогам они ничего не рассказывают.

– Есть ли какая-нибудь история, благодаря которой вы поняли, что никогда не бросите заниматься благотворительностью?

– Да. Она связана с одним детским домом. Мальчик Сережа, сейчас ему уже 14. А когда я только начинала ездить, он был совсем маленьким. Сережа вообще не разговаривал, у есть синдром Дауна в сложной форме. Мы ездили в этот дом-интернат примерно раз в месяц. Первое время мальчик был совершенно неконтактный, но спустя год мы стали лучше общаться, то есть он подходил к нам и даже играл с нами.

Однажды мы приехали в этот детский дом под Новый год, естественно, с праздничной программой. Я подошла к Сереже и села рядом с ним. И вдруг он повернулся ко мне и сказал: «Мама». И я, и все присутствующие в зале были шокированы.

Вот после этого я могу четко сказать, что никакие богатства мира не заставят меня прекратить заниматься благотворительностью. И тем более помогать детям без родителей.  

– А вы считаете, что благотворительность важна для всех людей?

– Безусловно. И я объясню, почему. Государство, к сожалению, не способно в полной мере позаботиться о тех гражданах, которые попали в тяжелую жизненную ситуацию, и о детях-сиротах, в частности. Поэтому помощь общественников необходима. То есть людей, которые реально готовы помочь и не ищут славы и почета.

Так что благотворительность не просто важна. Порой это вообще единственный способ сделать жизнь подопечных не только нашей организации, но и многих НКО, сносной.

– Существует много споров о подобных направлениях для детей-сирот. Читала, что многие критикуют поездки с подарками в дома-интернаты. Они упирают на то, что это приводит к привыканию у детей, оставшихся без родителей и к мнению, что все в жизни дается легко и просто: попроси – и тебе все привезут…

– Дети не раз говорили, что они понимают, что мы бросаем все, собираемся и едем к ним. Если это новый интернат, то сначала да, для детей это развлечение. Но потом они видят, что мы приехали не раз, не два, что мы никуда не пропадаем. Дети начинают воспринимать это как дружбу, мы для них друзья. Никто из ребят еще не просил забрать его домой. То есть изначально идет посыл, что мы не приемные родители, а просто поможем им чуть легче жить.

Поэтому лично я считаю, что поездки необходимы. Более того, как еще им научиться выстраивать социальные связи?

Другой вопрос, если люди сидят весь год, никуда не ездят, а под Новый год покупают кучу подарков и заваливают ими интернат. Дети, конечно, совершенно не понимают, кто приехал, зачем, какие подарки? И отсюда совершенно другое восприятие. А когда мы приезжаем в интернат, дети нас знают, они нас ждут, готовят нам подарочки. Мы дарим им подарки в ответ. И дети видят модель социальных связей, дружественных отношений, заботы.

И давайте развеем миф о том, что волонтерские организации привозят им айфоны, айпады и мега квадрокоптеры. Мы привозим необходимые каждому обычному ребенку вещи. Например, один из самых запоминающихся подарков за этот Новый год – это набор книг по пчеловодству и банка меда в придачу для мальчика-колясочника. И это реальная помощь. И если хотите мое мнение, то да – современному подростку необходимы беспроводные колонки или наушники. Своим детям мы это покупаем, не задаваясь вопросом, испортим ли их или нет. И не надо привозить все это каждый раз. Есть такие прекрасные семейные праздники, как новый год или дни рождения. Эти праздники должны быть у каждого ребенка! Независимо от того, есть у него родители, или нет.  Поэтому много лет мы приезжаем, общаемся, дарим. У каждого ребенка должно быть детство и загаданные подарки под елкой. И пусть это звучит очень наивно, но все наши волонтеры, все друзья нашей организации, кто помогает уже не первый год, думают также. Поэтому наши проекты существуют, развиваются и реально помогают детям, которым больше некому помочь.

Источник: argumenti.ru